Книгу первоочерёдно хочется охарактеризовать тремя словами: патриотизм, гуманизм и наука. А потом уже вспоминать, о чём был сюжет. Сюжет, кстати, переплетён не хуже тарантиновского «Криминального чтива». По ходу развития событий переплетаются жизни московских врача и геолога, итальянских художника, его жены, капитана корабля и актрисы, индийского скульптора и его гуру йога и ещё разных людей. События перемещаются из России в Африку, потом в Индию и снова в Россию.
Но сюжет в книге как бы второстепенен. На нём не акцентируется внимание и стоит труда вообще держать его в памяти, вспоминая последовательность событий и имена.
Зато очень много в книге размышлений, диалогов и монологов на высокие темы. Понимание красоты, как совершенства форм, обеспечивающих оптимальность выполнения своего предназначения предметом или явлением. То есть утверждение, что красота — объективное понятие, доступное каждому, в противовес идее, что у каждого она своя. Красивым мы автоматически считаем идеально построенный, с функциональной точки зрения дом или развитую мускулатуру у мужчин и определённые изгибы у женщин. Отсюда стремление к красоте — стремление к максимальному качеству. Много сказано о красоте тела и что за ней стоит. О различии мужчины и женщины в этом вопросе и нелепости попытки достижения женщиной красоты мужскими методами и наоборот. Ибо разное предназначение организмов — разные представления красоты.
***
Именно для женщин извивание в танце и покачивание бедрами — движения естественные, а не специально эротические. Глубокая потребность развития внутренней мускулатуры для материнства, превращающаяся в наслаждение гибкостью и красотой собственного тела. Можете поверить старой балерине. А для мужчин подобные движения — несвойственны и потому некрасивы, неуклюже эротические. Однако хранители морали, ничего не понимая, переворачивают все наоборот, с ног на голову…***
— Ну вот, например, мы, наше поколение, считали идеальным героем стойкого, немногословного, сдержанного мужчину. А сейчас на Западе, да и у нас, появился тоже герой многих книг и кинофильмов — нежно-чувствительный, а то и вовсе истеричный, болтливый остряк, шумный, резкий, разбросанный. Это, по-моему, возвращение к идеалам средневековья. И тогда и сейчас это заядлый горожанин, в этом все дело.
— И что тебе не нравится?
— Идеал не нравится. Я считаю его возвратом к старому, худшему изданию человека. Противно, до чего обидчивы и сентиментальны такие молодцы. А за обидчивостью кроется сознание собственной неполноценности, за сентиментальностью — жестокость.
Ну а в здоровом теле — здоровый дух, так что забота о внешней настоящей красоте приведёт к гармонии в сознании. Другими словами предотвратит психические отклонения. Отсюда продвигается идея значения такой науки как психофизиология, которой, кажется, и в наше время не уделяется должного внимания.
***
За городскую жизнь к человеку приступают четыре неминуемые расплаты. За безделье, малость личного труда — шизофрения, за излишний комфорт, леность и жадную еду — склероз, инфаркт, за переживание срока, на какой рассчитан наследственностью данный индивид, — рак, за деторождение как попало, за беспорядочные браки по минутной прихоти, за безответственность в таком важнейшем вопросе, как будущность собственных детей, — расплата — плохая стойкость детей к заболеваниям, наследственные болезни, кретинизм, уменьшение умственных и физических сил потомства.
Много мыслей приводится на тему общественного поведения человека. Выжившее и эволюционировавшее за счёт социального взаимодействия, взаимопомощи и совместных усилий человечество сейчас находится в упадке, в этом плане.
***
Десятки тысячелетий слагались из короткой, насыщенной жизни отдельных людей, когда все силы ума и тела требовались, чтобы прожить и воспитать новое поколение. Громадная мощь человеческого тела и мозга вполне отвечает этой великой жизненной борьбе, хотя неблагодарные потомки, сидя в своих теплых каменных клетках, пытаются представить ее бесцветной, тупой и напуганной жизнью.***
Почему-то скрытые садисты встречаются именно там, куда люди несут свои надежды, просьбы и страдания. Ведь приходишь и видишь, как тебе отказывают с наслаждением, грубо, стараясь унизить, причинить боль. Почему с этим встречаешься в жилищных учреждениях, на транспорте или, как вот вы, в больнице?
— А где же им быть? На заводе надо создавать вещи, в поле сеять хлеб, имея дело с машинами, которые на плохое обращение автоматически ответят скверной работой. Борьба с элементами садизма — очень серьезное и важное, но в то же время и тонкое дело. Чаще всего мещанин, ущемленный в своих эгоистических поползновениях, мстит за это всем, кто попадает от него хоть во временную зависимость. Завистливый негодяй, причиняя зло и горе всем, кому может, пытается так уравнять себя с более работящими и удачливыми людьми. Желание беспредметной мести тоже идет в одной линии с тенденцией отказать, оборвать, цыкнуть и тому подобное. Хорошо будет, когда начнут следить за тем, кто имеет дело с людьми, примерно так: каково соотношение отказов и помощи за год. И если соотношение окажется неблагополучным — лишней минуты нельзя задерживать такого человека на посту «сферы обслуживания».***
— Критерий нормальности — предмет больших споров на Западе! Где грань между нормальным и ненормальным человеком? Мне кажется, что ответ тут простой и не надо печатать тома докладов. Важнейший критерий нормальности — общественное поведение человека. Все нарушения естественной дисциплины, которую требует от человека совместная жизнь с другими людьми, искривления и искажения добрых, товарищеских и заботливых отношений, вероятно, обязаны каким-то психическим дефектам, подлежащим исследованию. Я говорю, естественно, не о случайных промахах поведения, а систематически повторяющихся поступках.***
Параноидальная психика выказывает себя также, когда люди нарочно вытаптывают цветы и траву, опрокидывают скамейки, прут поперек движения именно потому, что этого нельзя делать. Самый опасный для социалистического и коммунистического общежития вид психоза. Между прочим, усиленные занятия математикой, с ее прямолинейной и абстрагированной логикой, создают склонность к параноидной психике. Поэтому я против специальных математических средних школ… и против завышенных требований по математике и на конкурсах даже по тем специальностям, где она не нужна.
Книга написана в 1959-1963 гг. Некоторые слова просто пророческие.
***
Три кита современной нашей общественной жизни: зависть, болтовня во всех ее видах и покупка бесчисленных вещей. Хотел бы знать, как это оценят наши потомки!
***
Психологический провал современной цивилизации — бесцельная, ничем не заполненная праздность. А заполнить ее надо воспитанием детей и самовоспитанием. Большая проблема жизни — держать человека в алертном состоянии, собранным физически и духовно. Для этого нужно, чтобы у него была цель, большая, хорошая.***
Без разносторонних интересов человек быстро сделается равнодушным ко всему эгоистом. Это страшное равнодушие было известно еще в древнем Риме под греческим названием «ацедия». Оно распространяется сейчас в разных странах и очень вредно для любого общества,
Вообще автор наделяет всех героев такой эрудированностью, ясностью ума, твёрдыми взглядами и умением чётко выражать свои мысли, что произведение кажется фантастическим. И врачи, и актрисы, и люди искусства, и, тем более, йоги — все обладают этими особенностями и ведут интеллектуальные дискуссии и монологи уровня профессоров и искусствоведов. С одной стороны это приносит удовольствие от погружения в непривычный мир интеллектуалов, с другой — грызёт червь собственной неполноценности и ущербности. Ну и чтиво не самое лёгкое, ага. Из-за перегруженности лекционными вставками и высокого слога повествования с большим вниманием к деталям. В этом плане, стиль можно сравнить с творчеством Жюля Верна. Но у того акцент был на географию, биологию и прочее природоведение, а тут философия, психология, социология, политика (с точки зрения коммуниста) и религия (с точки зрения материалиста).
***
— Вам, индийцам, больше повезло, чем христианам-европейцам, — заключил свою речь Гирин. — Ваши мудрецы удалялись для размышления в прохладные леса и особенно в чудесный мир Гималайских гор. Там, созерцая холодное сверкание чистейших снегов, вознесенные в небо ледяные высочайшие пики, в отрешенной от земных страстей стране голого камня и глубокого ясного неба, ваши мудрецы подвергали мир бесстрастному и глубокому анализу. Вот что позволило вам вскрыть двустороннюю сущность вселенной, поставить человека на ее престоле наравне с богом, создать самую холодную и, если так можно сказать, безбожную религию, которую лишь впоследствии для народа одели в маску обрядов и образов. Ибо, конечно, Адваита и Веданта в своем чистом виде слишком далеки от сердца рядового человека, а религия без сердца возможна, пожалуй, только в отшельничестве снеговых гор.
А основатели христианской церкви и религиозной философии уходили в пустыни Аравии и Северной Африки. Здесь, палимые нещадным зноем, в жарком мареве раскаленного воздуха, в котором даже звезды вечного небосвода качаются, как в бреду, они подвергались ужасным галлюцинациям. Мозг, распаленный неистовым солнцем, усиливающим желания подавляемой плоти, породил всю безумную и человеконенавистническую концепцию злобного карающего бога, ада, дьявольского начала в женщине, потрясающих картин страшного суда и конца мира, ужасных козней сатаны. Характерно, что это начали древнееврейские пророки, также отшельничавшие в раскаленных пустынях, а христианские подвижники продолжили и развили ту же самую философскую линию. Накопление отрицательного опыта жизни под всегдашним психическим давлением божьей кары и греха породило великое множество параноидальных психозов, принимавшихся за божественные откровения. С этим грузом мы, европейцы, пришли к средневековью, в оппозиции ко всему природному, естественному началу в человеке, к красоте и простору мира. Вы, индийцы, не потащили за собой этого груза в вашем искусстве, литературе и философии, но не избежали расплаты за другое — неумение удержаться на той тонкой границе между яростным фанатизмом и бесстрастной отрешенностью, какая нужна для правильного пути.
Итоговое ощущение от прочтения — множество поводов задуматься, некоторая возвышенность от забытого уже до непривычности высокого слога, восхищение широтой познаний автора в сфере медицины, анатомии, психологии, индийской культуры и живописи и… грусть от того, что большинство современных людей уже далеки от этой философии и идей саморазвития с целью повышения общего благосостояния в пользу личного материального обогащения.
Self Engineering 